Бремя идолов - Страница 4

— Откуда набирали?

— Из Подмосковья. Всякая шантрапа, неблагополучные дети. Я все лично проверял, как вы говорили. Ни одного человека из нормальной семьи. У всех либо пьют родители, либо кто-то сидит в тюрьме. Двенадцать человек, больше чем футбольная команда.

Римма сообразила, что речь идет, конечно, не о спорте, и, достав свой магнитофон, включила его, даже не обращая внимания на предыдущую запись интервью с одним из думских деятелей, которую она сейчас сотрет.

— Почему так много?

— Ненужных отбраковали. Все молодые, злые, голодные. Все как полагается.

Кошкин отобрал пять человек.

— Как именно вы их собрали? — спросил владелец черных башмаков.

— Сказали, что организуем нечто вроде клуба. Немного заплатили, вроде бы за членство в клубе. Они и потянулись. С ними работали два наших инструктора. В вашем клубе мы их и готовим. Пока все нормально.

— Чтобы не перестарались. Не нужно им ничего объяснять. Чем глупее, менее осведомленными они будут, тем лучше.

— Так и сделаем. Вы не беспокойтесь, все в порядке, они ни о чем не догадываются. Мы им еще Кошкина дали, пусть покажет себя, ребятам будет интересно. Он ведь профессионал. В общем, все, как вы говорили. Да и атрибутику нужную он даст. Все как положено.

— Кошкин все знает?

— Только он один. Кроме него, никто и ничего. Остальные будут уверены, что это справедливая месть.

— Хорошо. Ребята крепкие?

— Крепкие. И в драке злые, некоторых проверяли. Против настоящих мужиков тоже потянут. Кошкин их натаскал… И все наши — ни одного инородца, как вы и говорили. Мы сами всех проверяли. Да и Кошкин не взял бы их. После того как ему ступню оторвало, он их ненавидит.

— Ты лично отвечаешь за всех. Учти, никто не должен знать, зачем мы их готовим. Ни единый человек. И отзови своих инструкторов. Пусть Кошкин им мозги забивает. Отошли своих людей куда-нибудь подальше, хоть в зарубежную командировку пошли, чтоб месяца два не появлялись и никому глаза не мозолили.

Хотя нет, одного оставь. Кто там у тебя ненадежнее?

— Бондаренко, конечно. Он в паре с Юрловым работает, с вашим вторым водителем.

— Ну оставь его. Для связи с твоими подонками. И пусть Кошкин их опекает два дня, никуда не отпуская. Сам знаешь — такая сволочь всегда в цене. Как с оружием?

— Готовим. Отбираем каждый автомат, каждый пистолет. Все со спиленными номерами или со складов Московского округа.

— Это самое важное. Если узнаю, что покупали на рынке или забыли спилить какой-нибудь номер, башку оторву. Без лишних слов.

Римма, старавшаяся не дышать, чуть приподняла голову и ударилась.

— Кто здесь? — громко спросил хозяин дорогой обуви. При этом голос у него предательски дрогнул.

— Нет здесь никого. Это какой-то стук сверху, — успокоил его обладатель рыжих туфель, — комната маленькая, здесь не спрячешься.

— Посмотри-ка с другой стороны, — предложил «начальник». И второй повернулся и пошел в ее сторону. Римма протянула руку, убирая сумочку со стула.

Мужчина медленно подходил к ней.

— Я же сказал, что здесь никого нет, — удовлетворенно сказал он, подходя еще ближе.

Римма от ужаса закрыла глаза. Неужели он пойдет еще дальше? И в этот момент дверь снова открылась.

— Идите быстрее, — раздался незнакомый женский голос, — вас уже спрашивали.

— Не забудь о том, что я говорил, — сказал тот, который с начальственным голосом, поворачиваясь к выходу. Он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. А его компаньон замер, а потом приподнялся на носках и, передразнивая ушедшего, пробормотал:

— «Не забудь о том, что я говорил», умник нашелся, а сами ничего без меня не сделают.

Он не стал проверять комнату и тоже направился к выходу. Он уже был у самого порога, когда Римма, в нос которой попала пыль с нижней поверхности столешницы, вдруг почувствовала непреодолимое желание чихнуть. Она сдерживалась, когда незнакомец стоял рядом, но едва он подошел к двери, как щекотка в носу стала непереносимой. Желтые ботинки уже выходили из комнаты, когда она, все же не удержавшись, громко чихнула. Мужчина замер. Римма от ужаса зажмурилась. Он не мог не услышать ее громогласное чихание. Вернувшись в комнату, он пошел на звук, не скрывая своего твердого намерения выяснить, кто же прячется под столом. Римма убрала магнитофон в сумочку и проворно полезла в другую сторону. Незнакомец услышал шум. Теперь ошибиться было невозможно. Он бросился к ней, а она, выскочив из-под стола и схватив под мышку свою сумочку, стремглав побежала к дверям.

— Стой! — гневно заорал он, — стой, дрянь! Стой… — он выкрикнул нецензурное ругательство, но Римма была уже у самой двери. Обернувшись, она успела рассмотреть его багровое лицо. Всклокоченные редкие волосы, вытянутый череп, белые от бешенства глаза, крупный, чуть свернутый в сторону нос, пухлые губы. Она запомнила это лицо. Но самым неприятным было то, что и он, очевидно, запомнил ее.

Ловец уже перескочил через стол и несся на жертву, но она уже бежала по направлению к сотрудникам милиции.

— Задержите его! — крикнула она. — Задержите этого человека.

Офицеры милиции недоуменно смотрели на бегущую к ним молодую женщину, не понимая, чего именно она хочет.

— Задержите, — тяжело дыша, бормотала она.

— Кого задержать, — недоуменно спросил один из офицеров, — почему вы кричите? Покажите ваши документы.

— Я специальный корреспондент газеты «Новое время», — сказала она, задыхаясь и доставая пропуск. — Вот мои документы. А этого человека нужно задержать.